"Красный террор" в Евпатории

События Гражданской войны в России в 1918-1922 гг. oтразились и на Евпатории. Представляю Вашему вниманию мнение "белой" стороны в Гражданской войне.

Сведения
о злодеяниях большевиков в гор. Евпатории

Вечером 14 января 1918 года на взморье вблизи Евпатории показались два военных судна — гидрокрейсер «Румыния» и транспорт «Трувор». На них подошли к берегам Евпатории матросы Черноморского флота и рабочие севастопольского порта.

Гидрокрейсер РУМЫНИЯ. Возможно, это единственная его фотография у берегов Евпатории. Из альбома К.И. Финкельштейна, США

Утром 15 января «Румыния» открыла по Евпатории стрельбу, которая продолжалась минут сорок. Около 9 часов утра высадился десант приблизительно до 1 500 человек матросов и рабочих. К прибывшим тотчас присоединились местные банды, и власть перешла в руки захватчиков. Первые три дня вооруженные матросы с утра и до позднего вечера по указанию местных большевиков производили аресты и обыски, причем под видом отобрания оружия отбирали все то, что попадало им в руки. Арестовывали офицеров, лиц зажиточного класса и тех, на кого указывали как на контрреволюционеров.

Арестованных отводили на пристань в помещение Русского общества пароходства и торговли, где в те дни непрерывно заседал временный военно-революционный комитет, образовавшийся частью из прибывших матросов, а частью пополненный большевиками и представителями крайних левых течений г. Евпатории. Обычно без опроса арестованных перевозили с пристани под усиленным конвоем на транспорт «Трувор», где и размещали по трюмам. За три-четыре дня было арестовано свыше 800 человек. Обхождение с арестованными было наглое, грубое, над ними издевались и первый день им ничего не давали есть. Бывали случаи, когда при задержании наносили раны и избивали до потери сознания. Так, при задержании капитана Литовского полка Адама Людвиговича Новицкого ему были нанесены тяжкие побои и причинены острорежущим орудием две глубокие раны в полость живота, после чего он был в числе других утоплен в море.

Трудно и почти невозможно было избежать ареста, так как всюду шныряли автомобили с вооруженными «до зубов» матросами. Матросы эти с вымазанными сажей лицами или в масках разыскивали и арестовывали по указаниям местных жителей скрывавшихся офицеров и всех заподозренных в контрреволюции.

Из местных евпаторийских большевиков в судьбе многих арестованных большую роль сыграла преступная семья Немичей, которая целиком вошла в состав судебной комиссии, заседавшей на «Труворе» в первые дни арестов. Комиссия эта была выделена революционным комитетом и разбирала дела арестованных. В нее помимо других вошли:

Антонина Немич, ее сожитель Феоктист Андриади, Иулания Матвеева (урожденная Немич), ее муж Василий Матвеев (солдат школы стрельбы по воздушному флоту и бывший начальник штаба красных), Варвара Гребенникова (урожденная Немич). На офицеров комиссия определенно смотрела как на контрреволюционеров. Командир «Румынии» матрос Федосеенко, бывший председатель этой комиссии, часто говорил: «Все с чина подпоручика до полковника — будут уничтожены».

Николай Демышев — бывший председатель Евпаторийского исполнительного комитета — о роли Матвеевых в этой комиссии выражался так: Иулания Матвеева при опросе арестованных на «Труворе» определяла «степень контрреволюционности», а сам Матвеев — степень «буржуазности». Сперва всех предназначенных к убийству перевозили на катерах с «Трувора» на «Румынию», которая стояла на рейде неподалеку от пристани. Казни производились сначала только на «Румынии», а затем и на «Труворе» и происходили по вечерам и ночью на глазах некоторых арестованных. Казни происходили так: лиц, приговоренных к расстрелу, выводили на верхнюю палубу и там, после издевательств, пристреливали, а затем бросали за борт в воду. Бросали массами и живых, но в этом случае жертве отводили назад руки и связывали их веревками у локтей и кистей. Помимо этого связывали и ноги в нескольких местах, а иногда оттягивали голову за шею веревками назад и привязывали к уже перевязанным рукам и ногам (подобный случай был с утопленным на «Румынии» капитаном гвардии Николаем Владимировичем Татищевым). К ногам привязывали «колосники».

На некоторых трупах, выбрасываемых морем, при судебно-медицинском осмотре было обнаружено, что в том месте на шее, где была веревка, сохранилась странгуляционная борозда, что указывало на удушение. Были трупы с рваными ранами, с простреленными черепами (у графа Владимира Николаевича Мамуна), с отрубленными руками (у бывшего сыщика Евпаторийской полиции Абдувелли Нурмагом Оглу), с оторванными головами (у вольноопределяющегося Михаила Иосифовича Мельцера).

Казни происходили и на транспорте «Трувор», причем со слов очевидца, картина этих зверств была такова: перед казнью по распоряжению судебной комиссии к открытому люку подходили матросы и по фамилии вызывали на палубу жертву. Вызванного под конвоем проводили через всю палубу мимо целого ряда вооруженных красноармейцев и вели на так называемое «лобное место» (место казни). Тут жертву окружали со всех сторон вооруженные матросы, снимали с жертвы верхнее платье, связывали веревками руки и ноги и в одном нижнем белье укладывали на палубу, а затем отрезывали уши, нос, губы, половой член, а иногда и руки, и в таком виде жертву бросали в воду. После этого палубу смывали водой и таким образом удаляли следы крови. Казни продолжались целую ночь, и на каждую казнь уходило 15–20 минут. Во время казней с палубы в трюм доносились неистовые крики, и для того, чтобы их заглушить, транспорт «Труворт» пускал в ход машины и как бы уходил от берегов Евпатории в море. За три дня, 15, 16 и 17 января, на транспорте «Труворт» и на гидрокрейсере «Румыния» было убито и утоплено не менее 300 человек. В числе других были утоплены: подполковник Константин Павлович Сеславин, помещик Порфирий Порфириевич Бендебер, граф Николай Владимирович Татищев, штабс-ротмистр Федор Федорович Савенков, штабс-капитан Петр Ипполитович Комарницкий, полковник Арнольд Валерианович Севримович, подполковник Евгений Алексеевич Ясинский, жена инженера Мамай (по первому мужу Крицкая), подполковник Николай Викторович Цвиленев, титулярный советник Александр Владимирович […]лицкий, штабс-капитан Николай Романович Лихошерстов, подпоручик Александр Владимирович Гук, подпоручик Константин Викторович Хмельницкий, граф Владимир Николаевич Мамуна (он погиб геройски, изобличая большевиков), полковник Александр Николаевич Вытран и много-много других.

Перед казнями на «Румынии» также заседала комиссия из матросов, пополненная представителями евпаторийских большевиков. Присутствовали среди других Антонина Немич, Варвара Гребенникова, Николай Демышев и другие. Антонина Немич ободряла матросов и сама присутствовала при казнях. Матрос Куликов говорил на одном из митингов, что собственноручно бросил в море за борт 60 человек. В 20-х числах января с уходом в Севастополь «Румынии» и «Трувора» в Евпатории сорганизовалась власть исполнительного комитета в составе председателя, солдата Николая Демышева — видного лидера большевиков, его товарища Христофора Кебабчианца, начальника

Член исполкома Евпаторийского Совета рабочих и солдатских депутатов, комиссар продовольствия Х.Г. Кебабчьянц (в разных источниках Кебабчианц, Кебабьянц). После победы Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде Кебабчьянц, принадлежащий к партии эсеров, сближается с большевиками. Когда в Евпатории впервые установилась Советская власть, он становится членом исполкома и комиссаром продовольствия. С нашествием австро-венгерских оккупантов, к 1 мая 1918 года, Советская власть на всей территории полуострова пала. В Евпатории была создана подпольная большевистская организация. Вскоре они были арестованы, в том числе и Кебабчьянц. Почти год подпольщики провели в застенках, а в ночь на 14 марта 1919 года вывезены из симферопольской тюрьмы и 18 марта расстреляны на полустанке Ойсул (Астанино). Даже сейчас некоторые историки Кебабчьянца продолжают называть почему-то левым эсером.

После устройства варфоломеевских ночей в различных городах Крыма открыто стали поговаривать о том, что «власть что-то готовит», что существуют какие-то списки. В ночь на 1 марта из города исчезло человек 30–40. Как выяснилось впоследствии, вечером 28 февраля в штабе состоялось тайное совещание, на коем был выработан список лиц, предназначенных к убийству. На этом совещании, помимо других, присутствовали Демышев, Кебабчианц, Грубе, Семен Немич, комендант города севастопольский рабочий Владимир Насиловский и др. На совещании было 15– 17 человек. Пострадали в эту ночь, главным образом, лица зажиточного класса и человек 7–8 офицеров и среди них барон Герт. Намеченных к убийству арестовывали красноармейцы, коим Семен Немич выдавал записки с указанием фамилий. Арестованные сперва доставлялись в тюрьму, где от них отбирали все ценное, а затем ночью на грузовых автомобилях увозились за 5 верст от города, где и расстреливались на берегу моря. В убийствах в эту ночь принимали участие и матросы с посыльного судна. Установлено, что перед увозом жертв на расстрел матросы связывали жертвы веревками и увозили группами по 8–10 человек. Через несколько дней после этих убийств штабом было объявлено, что на город совершили нападение анархисты и, арестовав граждан, увезли их в неизвестном направлении. При раскопке могилы и при осмотре трупов оказалось, что тела убитых были зарыты в песке, в одной общей яме глубиной в один аршин. За небольшим исключением, тела были в одном нижнем белье и без ботинок. На телах в разных местах обнаружены колото-резаные раны. Были тела с отрубленными головами (у татарина помещика Абиль Керим Капари), с отрубленными пальцами (у помещика и общественного деятеля Арона Марковича Сарача), с перерубленным запястьем (у нотариуса Ивана Алексеевича Коптева), с разбитым совершенно черепом и выбитыми зубами (у помещика и благотворителя Эдуарда Ивановича Брауна). Было установлено, что перед расстрелом жертв выстраивали неподалеку от вырытой ямы и стреляли в них залпами разрывными пулями, кололи штыками и рубили шашками. Зачастую расстреливаемый оказывался только раненым и падал, теряя сознание, но их также сваливали в одну общую яму с убитыми и, несмотря на то, что они проявляли признаки жизни, засыпали землей. Был даже случай, когда при подтаскивании одного за ноги к общей яме он вскочил и побежал, но свалился заново саженях в двадцати, сраженный новой пулей.

Настоящий акт расследования основан на данных, добытых Особой комиссией с соблюдением правил, установленных Уставом уголовного судопроизводства.

24 июня 1919 года г. Екатеринодар.